«Серебряный век» в стенах «Черниговского Лувра»

Оказывается, что всяческие занятные «штучки» ожидают посетителей не только в парижском Лувре, но и у нас, на славной Черниговский земле – в помещении прежней женской гимназии, где с 1983 года размещается Черниговский Художественный музей.

Погружаясь в погреба Художественного музея, будто попадаешь в казематы таинственного замка. Что там в настоящий момент происходит? А происходят там представления Драматичного пространства Художественного музея.

Необычное сочетание – музей и театр. «Мастерская Драматичного пространства Художественного музея – это такая община, в которой совмещается игра и аналитический семинар. Игра – священна, а материал – комментирует то, что делать», - отметил идеолог проекта Роман.

Драматичное пространство Художественного музея – особенный театр. В нём играют не профессиональные актеры, а обычные студенты, которые являются по своей сути творческими людьми. Они не без помощи своего наставника Романа, который пожелал остаться неизвестным, ставят представления. Координатором проекта выступила директор Черниговского Художественного музея Ирина Ральченко.

Все их проекты пропитаны философским содержанием, глубоко психологические, а иногда даже мистические. 12 декабря 2008 г. актёры Драматичного пространства Художественного музея презентовали публике староновогодний концерт-представление, которое было полностью построено на стихотворениях Иосифа Бродского.

Для актёров из студенческих рядов Евгения Йовенко, Константина Синькова, Ивана Галигрова, Алексея Поповича, Анастасии, Ивана и Леонида Качановских, это выступление было дебютом. Для других, профессиональных актёров Молодёжного театра Татьяны Салдецкой и Алексея Щевелева, - это было ещё одно удачное выступление. Точь-в-точь так, как и для ведущего актёра этого театра Руслана Микаилова, который играл самого Иосифа Бродского.

Как справедливо отметили во время действа сами актёры, Александр Пушкин закончил одну эпоху, а Иосиф Бродский – другую. Это, бесспорно, была знаковая фигура в мировой литературе.

Актёры поставили определённое действо, которое сложно как-то назвать. Здесь читались стихотворения, актёры отобразили дух эпохи «серебряного века». Его создавали особенный антураж, музыкальное сопровождение, песни под гитару и танцы. Также всё это совмещалось с библейскими сюжетами рождения Христа. Актёры пытались отобразить внутренний мир Бродского и ту среду, которая его окружала. Поэтому получили определённый микс, который не содержал и не должен был содержать какую-то единую сюжетную линию. Каждый зритель видел представление по-своему. И это было целью организаторов. Удачно подобранные стихотворения Иосифа Бродского создавали особенную атмосферу «серебряного века», оставляя пространство для размышлений и самоусовершенствования.

За комментариями относительно концерта-представления решила обратиться к идеологу Драматичного пространства, старшему наставнику молодых актёров Роману.

- Что мы сегодня видели на сцене? Кажется, Вашим заданием было отобразить дух эпохи?

- Да, это время, когда стал появляться рок-н-ролл. Я протестую против того, чтобы Рождество было народным праздником. У нас такой пошёл акцент, что за этим стоит большое содержание. Для Бродского как для поэта это был такой странный момент – Рождество. У него много жизненных коллизий происходили именно под Рождество. Странно почему-то. Я подумал, что это, возможно, связанное с какими-то психологическими мотивами. То есть, внесена определённая небольшая драма, определённая сосредоточенность на остановке мира. Остановить и очень вдумчиво попробовать понять, какое содержание было спрятано в этом всём.

- Кто автор представления?

- Это всё творчество Бродского. Каждый год он писал по стихотворению. Каждый актёр выбрал себе по стихотворению, и мы получили такую простую конструкцию. Сценарий здесь не нужно было писать: они просто взяли и избрали себе стихотворения (у Бродского четыре тома стихотворений). Кому какое стихотворение понравилось, то они и прочитали. Это очень демократическая форма.

- Кому принадлежит идея поставить этот концерт-представление по рождественским стихотворениям Иосифа Бродского?

- Это не совсем посвящено Бродскому. Это представление посвящено теме Рождества. Но получили вечер Бродского.

- Как Вы считаете, Ваша цель была достигнута актёрами? Совпало то, что желалось увидеть на сцене и то, что мы увидели сегодня?

- Нет, конечно. Внутри всегда мы видели более объёмно и спокойно. Но появилась публика – и появилось новое содержание. Конечно, актёры только учатся, и я в них учусь. В смысле технологии ведения внимания и раскрытия сакрального содержания – это была робкая попытка. Я подумал, что она и должна быть такой целомудренной, наивной. И здесь это позволило. Следующий проект будет требовать от актёров более крепкой технологии в плане владения голосом и всё такое.

- Какой следующий проект?

- Это 200-летие Гоголя. Есть такая метапьеса «Любовь к деталям смертельного универсума». Она посвящена сложному гоголевскому периоду, связанному с переоценкой духовных своих внутренних коллизий, его отказу от художественного творчества и его отхода к религиозному осознанию мира. Мы попробуем понять, что с ним случилось. Речь не будет идти о Гоголе как авторе «Вечеров на хуторе близ Диканьки». Там он должен появиться как юродивый во Христе, святой или доморощенный ментор или неудачный примитивизм. Мы хотим понять полемику современников, которые сильно бунтовали против его переписки. Мне нравится, что этим занимаются молодые, поскольку мне всегда интересно, как в этой «цифровой молодёжи» отражается содержание, связанное с классическими текстами.

- Вы говорили, что актёры чему-то учатся у Вас, а чему-то Вы у них. В чём это заключается?

- Моё влияние есть на завершающем этапе, когда нужно всему этому предоставить какую-то форму. Моя мечта – чтобы каждая репетиция становилась целостным представлением. Это должно быть демократическое пространство, где каждая индивидуальность могла вырваться из-под влияния определённых школ и методологий. Более сложный путь формирования содержания индивидуальности.

Я учусь у них неумению. Когда человек входит в зону незнания, он ещё не знает, какие опасности там его ожидают, он идёт туда «без крыши», очень мужественно. Профессиональный актёр (о профессиональном о себе я говорю в кавычках) уже знает вещи и не осмеливается туда идти. Он понимает, что он не имеет соответствующей посуды, которая бы вместила всё содержание, или он просто врёт. Театр плох тем, что в нём нельзя врать. Я у них учусь тому, что бы сам не осмелился сделать. На территорию неизвестного они идут очень смело. И иногда они раскрывают такой смысл, в котором я бы засомневался. Если мешают сомнения, то им они пока не мешают. Этому открытому взгляду у них можно учиться.

- Как к Вам в театр приходят актёры?

- Они как-то сами находятся. Я когда-то дал себе слово, что искать актеров не буду. У меня всегда возникало подозрение, когда взрослые мужчины окружали себя молодёжью. В этом есть что-то странное. Мне кажется, если они сами приходят, у них есть к этому какой-то призыв. Пространство работает на то, чтобы собрать творческие единицы. К сожалению, в Чернигове нет среды, где можно пробовать.

- Какой среды нет в Чернигове? Что Вы имеете в виду?

- Вопрос заключается в том, если около меня нет человека, умнее меня, то я ничего сделать с собой не могу. Около меня нет человека в тысячу раз круче меня, то ты хоть набирай молодёжь, хоть нет. Тогда ты будешь самоутверждаться. Если около тебя есть более «крутые» люди, тогда ты можешь что-то делать.

- То есть, Чернигов – это провинция?

- Нет, это никак не провинция. В том содержании, что в настоящий момент настолько время стало плотным, что в Киеве, что в Чернигове. Как в Киеве невозможно в театрах собрать людей: все или на съёмках, или... Так и здесь. Вопрос только в том, что и в Чернигове может быть, как в Москве. Москва может быть невероятно провинциальной, Киев бывает тоже. Там тоже нет среды. Её нет из-за того, что мы стали сильно разъединены. Такое время. И какие-то вещи не допускаются даже в пространстве. Вот актёры сюда пришли – и это с одной стороны случайность, а с другой – совсем нет.

Вот на такой философской ноте позволю себе остановить разговор с творческим человеком. Что ждёт этот театр впереди? Думаю, что много творческих свершений. Актёры ещё удивят публику.

Увеличить

Увеличить

Увеличить

Увеличить

Увеличить

Увеличить

Увеличить

Увеличить

Увеличить

Увеличить

Увеличить

Увеличить