«Навстречу солнцу»: Курган. После пожара

Продолжаем знакомство с новой книгой путешественника-исследователя Александра Волощука «Навстречу солнцу» ещё до того, как она увидит мир.

К Вашему вниманию следующая часть – «Курган. После пожара»:

Как и во время первого большого путешествия на Дальний Восток в 2006 году, датой старта я избрал 29 июня. А стартовым городом – Курган. Туда должен был добраться скорым поездом из Киева.

Уже с Кургана должен был начаться длинный путь автостопом до Магадана. Дороги уже хорошо знакомы мне по путешествию двухгодичной давности. Разве что озеро Байкал в этот раз планировал объехать не с юга, а с севера.

Каким же образом буду добираться с Магадана на Камчатку, пока ещё представления не имел – то ли самолётом, то ли по Охотскому морю. Но конечно же не автостопом – потому что из Магаданской области на Камчатку нет ни одной автомобильной дороги. Даже зимники прокладываются далеко не каждый год.

Следовательно, 29 июня с большим рюкзаком и 2600 русскими рублями в бумажнике (на то время это составляло около 450 гривен), в хорошем и радостном настроении я оставил Чернигов и прибыл в Киев. Там меня встретили друзья и провели в очередное, восьмое по счёту далёкое путешествие. Проводы затянулись до глубокой ночи и потому досыпать пришлось уже под стук железных колёс на второй полке в прицепном вагоне „Киев – Владивосток”.

От столицы Украины до Кургана ехать 62 часа. Если есть умная книжка, бумага и ручка, то это время можно провести вполне эффективно.

К тому же, в вагоне я познакомился с „родственной душой” – питерцем Константином Бондарчуком. У него достаточно редкое увлечение – катание по льду замёрзших водоёмов на доске под парапланом. Но это зимой, а сейчас Константин ехал в Новосибирск, чтобы оттуда отправится в путешествие по Алтаю. Мы обменялись „координатами” и договорились встретиться в Санкт-Петербурге в следующем году, во время моего будущего путешествия по Северной Европе.

Поздним вечером 2 июля прибыл в Курган – хорошо знакомый мне города, из которого должна была начаться наиболее интересная, автостопная часть путешествия навстречу солнцу. Как и во время предыдущих посещений Кургана, остановился в Свято-Троицкой церкви – единственной ячейке Киевского патриархата за Уралом.

Гостя из Украины радостно принял „катакомбный епископ” Варух. После приветствий он поведал о несчастье, которое постигло церковь за два месяца до моего приезда. Случилось это вечером 4 мая, на праздник Радоницы. Огонь вспыхнул в притворе храма и очень быстро перекинулся на его деревянную баню. Но благодаря тому, что внутреннее пространство церкви отделено от бани железобетонной плитой, пожар не распространился.

Невредимыми остались святыни храма: святые мощи, иконы ХІХ века, старинные рушныки. А возможно, на то была и Божья воля. Эксперты МЧС пришли к выводу, что причиной пожара стал не поджог, а брошенный кем-то в притворе окурок. Владыка Варух относительно этого имеет совсем другое мнение.

 - Этот пожар стал уже третьим за недолгий век церкви. Кое-кто и до сих пор не может смириться с тем, что в Кургане действует украинская православная церковь Киевского патриархата. Считаю, что причиной последнего поджога мог быть мой прошлогодний визит в Чернигов со святыми мощами Иоанна Тобольского. Правда, после третьего пожара сам начальник Курганного областного УМВД заверил, что возьмёт под личный контроль вопрос охраны храма Святой Троицы от злоумышленников.

Рассказал Владыка Варух и кое-что интересное. Оказывается, после моего предыдущего посещения Кургана (в июле 2007 г.) к Владыке наведались почтенные люди из ФСБ с большими звездами на погонах и интересовались, с какой целью к нему приезжал журналист из Украины. Как пел Александр Галич, „враг не дремлет, он на стрёме...».

В Кургане я надолго не задержался. Утром поработал в „интернете” дома у иподьякона Валентина Теплова – помощника епископа Варуха, затем вернулся в храм Святой Троицы и долго общался с Владыкой. Рассказал ему о недавней встрече в Каунасе с главой Католической Церкви Литвы Сигитасом Тамкявичюсом (в 1983-1985 годах они вместе отбывали срок на „политической” зоне в Пермской области).

В свою очередь Владыка поведал об истории жизнь преподобномученицы Стефании – монахини Елецкого монастыря в Чернигове, которая в 1929 (1930) году была выслана в Сибирь, пройшла „семь кругов ада” при большевистском режиме, но смогла выжить и перед смертью исповедалась священнику. По словам епископа Варуха, её могила находится в сибирском городке Тайга. Тольки вот в какой именно Тайге, он не знал, поскольку в Сибири есть три городка с названием Тайга: в Томский и Кемеровской областях и в Красноярском крае.

Наибольшим из них является кемеровская Тайга, и она находилась как раз на моём пути на восток. Поэтому я решил сделать там остановку и отыскать могилу преподобномученицы Стефании, канонизированной Поместным Собором Истинно-православной церкви Киевского патриархата в 2007 году.

В Кургане создано и несколько лет действует украинское культурное общество „Ясен”, которым руководит Александр Стукало. Хотел встретиться с ним, но Владыка Варух предупредил:

 - Это общество было создано не для развития украинской культуры, а для того, чтобы под вывеской культурной общественной организации заниматься бизнесовыми делами.

Я всё же позвонил по телефону Александру Стукало, и удобное время для встречи мы не нашли. Поэтому договорились о встрече где-то в ноябре, когда буду возвращаться из путешествия. Но через Владыку я всё же передал для „Ясеня” несколько украинских книг и дисков от черниговской „Просвиты”. Хотя, со слов А.П.Стукало, епископа Варуха он. . . не знает. Руководитель украинского культурного общества не знает полномочного представителя Киевского патриархата, который живёт в том же городе, – это, согласитесь, очень странно. . .

Вечером, когда смотрел выпуск местных телевизионных новостей, узнал, что в Чечне погибли два курганских милиционера. Война на Кавказе длится.

А в Свято-Троицкой церкви сразу из нескольких углов раздавались звуки падающей воды. Это с потолка в корыта и тазики спадали дождевые капли. Ведь после пожара внутреннее пространство храма от неба отделяла только железобетонная плита, которая не отталкивала дождевую воду, а поглощала её.