Сергей Жадан: «То, что мы делаем, – это антигосударственная деятельность»

Прослушать аудио

В субботу в Чернигов пожаловал культовый писатель и поэт, в чём-то даже идол современной литературной тусовки Сергей Жадан. В пабе “The Varenik’s” он вместе с группой «Собаки в космосе» презентовал недавно записанный диск «Спортивный клуб армии».

Презентация состоялась в рамках всеукраинского тура: как раз перед тем писатель и «Собаки в космосе» представили своё детище в Житомире, а после Чернигова они поехали во Львов.

Кстати, оказывается, в нашем городе Жадан менее популярный и известный, чем Ирена Карпа. И это, как минимум, странно. Во время выступления в пабе Сергей Жадан читал свои стихотворения под ска-музыку. Читал уверенно, непринуждённо, горячо. Так как будто просто разговаривает за рюмкой со старым другом. И отвечала этому весёлая, оторванная и нахальная музыка в стиле ска.

Перед концертом Сергей Жадан ответил на вопросы журналистов относительно своего творчества.

-В каком состоянии в настоящий момент находится ваше творчество?

- В дорожном состоянии. У нас в настоящий момент тур по Украине. Сегодня шестой концерт, и это где-то середина. Всего у нас будет около полутора десятка концертов. Сегодня мы презентуем наш проект и этот диск «Спортивный клуб армии», мы его только что записали. Последние пару месяцев мы его выпускали, оформляли, репетировали.

- Юрий Андрухович исполняет свои тексты под сопровождение музыки, а здесь вот ваш проект. Это есть тенденция?

- Да, мы с Андруховичем решили сделать, кто будет круче, кто больше соберёт и продаст дисков. У нас с ним такое пари J на Нобелевскую премию.

- Что вы пишете?

- Я написал книгу стихотворений. Она называется «Эфиопией», через пару месяцев она выйдет в харьковском издательстве «Фолио». А теперь пишу роман, который выйдет печатью в следующем году. Книга стихотворений – это возвращение к силаботонике, к рифмованной поэзии, которая отличается от предыдущих книжек. А роман. Я не знаю, я ещё только пишу, и потому не знаю, чем он будет отличаться.

- Куда направляется сегодня украинская культура?

- Она никуда не направляется, она на месте стоит, по-моему. Хотя есть много очень талантливых людий в литературе, и в музыке, и в театре и в фотографии.

- Недавно сюда приезжала Ирена Карпа. И вот когда у неё спросили, какие проблемы сегодня существуют в украинском книгоиздательстве, она сказала, что никаких проблем сегодня нет. И если вы хорошо пишете, вас обязательно выдадут. . .

- Всё-таки проблемы существуют. То, что сказала Ирена, оно справедливо – если ты нормально пишешь, тебя выдадут. Но в настоящий момент начался этот экономический кризис, и я думаю, что эта ситуация изменится в худшую сторону. Уже в настоящий момент издательства сокращают свои издательские программы, и всё это будет как-то отражаться на количестве и качестве издательских изданий.

У нас нет книжного рынка как такого, мало книжных магазинов. Книжные магазины есть только в больших городах, в райцентрах их нет. А если и есть – то какие-то лотки, в которых продаются детективы или что-то такое. В сёлах вообще нет книг. И это отражается на количестве тиражей: издательства выдают малыми тиражами, поскольку книги негде продавать. Хотя не всё так безнадежно. Я думаю, что здесь нужно выбрать золотую середину между тем оптимизмом Ирены и нашим скепсисом, который вы почувствовали.

- Недавно вышло постановление кабинета министров о том, что в Украине должен быть на 20 тысяч населения один книжный магазин. То есть у нас в Чернигове 300 тысяч населения, это выходит, что у нас в городе должно быть 13 книжных магазинов. Как вы относитесь к тому?

- Это очень правильно, потому что если не будет книжных магазинов, люди читать не будут. Потому что просто негде брать эти книжки.

- А об убыточности организаторов книжных магазинов?

- Я думаю, что как раз в этом случае государство должно было бы поддержать владельцев книжных магазинов. Потому что многие говорят, что государство должно поддерживать искусство. Ну как поддерживать? Вот, скажем, у нас проект. То, что мы делаем, – это такая антигосударственная деятельность. А в каком-то случае с книжными магазинами можно уменьшить арендную плату, ввести какие-то льготы. Потому что это существует во всех странах тем или другим способом.

- А почему Вы сказали «антигосударственная деятельность»?

- Ну у нас такой антисоциальный, вернее асоциальный, проект, не такой форматный. И я думаю, что это вот государство не будет и не должно поддерживать. Мы бы и не взяли деньги с государства, скажи, Саша.

Александр Бондарев, вокалист и лидер группы «Собаки в космосе:

- Смотря сколько бы они заплатили.

- Расскажите, пожалуйста, о Вашей дружбе с группой «Собаки в космосе»

Александр Бондарев:

- Дружба началась очень давно. С тех пор, когда Сергей работал в литературном музее в Харькове. Там устраивались литературные акции, часто и нас туда приглашали. Тогда было сотрудничество такое, что нас пригласили где-то выступить, мы выступили и расстались на пол года. А затем Сергей пришёл с предложением сделать проект – «Спортивный клуб Армии». Это вылилось в диск.

Диск рождался таким образом, что сначала был текст. Одни композиции рождались непосредственно на репетициях, другие – мы долго сидели и думали - какую музыку подобрать под тот или другой текст.

Сергей Жадан:

- Нам и людям, которые приходят на концерты, в принципе всё нравится. Если мы не будем ссориться из-за гонораров, не станем подавать судебные иски друг против друга, возможно, будет какое-то продолжение.

- Собаки разделяют Ваши антигосударственные настроения?

- Это я с иронией сказал. У нас же нет каких-то призывов. Хотя, в 2000 году, когда была акция «Украина без Кучмы», тогда были все эти концерты памяти Георгия Гонгадзе. Мы тогда делали какие-то такие оппозиционные акции, и Собаки там выступали.

- То есть, социальная заангажированность может быть?

- Это была не социальная, а скорее общественная. Но в настоящий момент в любом случае я бы отказался от участия в любых политических концертах. Мы честные художники и мы не продаемся политикам.

- Как Вы считаете, Помаранчевая революция принесла какие-то позитивные изменения людям?

- Ну, некоторым людям конечно, например Виктору Андреевичу Ющенко. Не знаю, я в настоящий момент наговорю вам всевозможной банальности, что не нужно разочаровываться. Давайте лучше о Помаранчевой революции не будем говорить.

- Имеете ли Вы представление о каком-то хорошем унифицированном средстве, как прийти к счастью.

- Да, хорошее унифицирующее средство – водка. Хотя, чем больше слушать хорошей музыки, тем лучше будет жизнь в Украине. Это, возможно, наивно, но я в этом убеждён. Когда у нас народ перестанет слушать радио шансон, а станет слушать джаз, ска и классический рок, я думаю, что в этой стране быстрее наступят позитивные изменения.

Музыка – это такой показатель, который звучит везде. У нас её слушают на мобилах, в маршрутке. И слушают плохую музыку, плохого качества. Это показатель того, что общество не имеет каких-то критериев эстетичных. Поскольку большинство молодых людей слушают «Фабрику звёзд» и ходят на КВН, очевидно, у нас ещё долго будут проблемы ментального плана. Потому что они даже не хотят себе представить, что есть что-то другое – другая музыка и культура, есть какие-то альтернативные методы восприятия мира.

- Занимаетесь ли Вы какой-то благотворительной деятельностью?

- У нас, наверное, не тот финансовый статус, чтобы заниматься блатворительной деятельностью. Мы думали о том, что если будем делать наши следующие концерты, то было бы хорошо приглашать детей из детских домов. Но мы не олигархи пока ещё. Вот заработаем свой первый миллион, продав свой первый диск, и станем заниматься благотворительной деятельностью.

- Критики упрекают, что у вас много алкогольной темы и матерных слов. И что нужно давать серьёзную взрослую литературу, а не ориентироваться на недозрелого читателя. Что Вы им ответите?

- В действительности это наша критика недозрелая и перепуганная. Они просто не знают жизни. Я уверен, что большинство работников института л-ры имени Тараса Шевченко не знают, что означает слово «торчек». Они просто закрывают глаза на эту жизнь и не знают, что происходит в их подъездах, на их улицах и переулках. И потому они требуют какой-то серьезной, как они считают, заумной литературы на какие-то абстрактные философские темы.

А мне кажется, что искусство должно смело и откровенно говорить на разнообразную тематику. Это речь идёт не о какой-то там чернухе, а о том, что нет и не может быть каких-то табуированных тем, нет табуированной лексики. Всё это советский синдром, когда люди создают себе какие-то там табу, предохранители и боятся открываться. Мне кажется, что мы в собственном творчестве будто максимально от этого отходим.

- Кто Ваш читатель и кто Ваш слушатель?

- На группу ходят люди от 14 до 30 лет. По-моему, это в принципе наиболее активный слушатель. Это те люди, которые активнее ходят на всевозможные публичные акции. Потому что весьма возможно, что есть много старших людей, которые читают книги. Но они не приходят на вечера, потому что они привыкли читать дома или в библиотеках. А на вечера в основном приходит молодёжная публика.

Интересно наблюдать, как люди из субкультуры музыкальной и из субкультуры литературной в первую очередь встречаются вместе в зале и друг друга видят. Наш проект отличается тем, что это такое сочетание целевых аудиторий. Я думаю, что вообще проблема украинского культурного пространства – его недоформированность. У нас якобы есть всё, если брать фрагментарно. Но оно не складывается в единую целостную картину, потому что нет каких-то механизмов, за счёт которых это культурное поле действовало бы. И такие проекты позволяют расширить культуру определённым способом. Мне с собаками интересно работать и из-за того, что к нам приходит публика, которая на литературный вечер просто бы никогда не пришла.

- Как отличается Ваша публика в разных городах, как Вас воспринимают в разных уголках Украины?

- В маленьких городках, где подобных акций никогда не было, и люди не знают, что это такое, как это случилось и как себя вести. Кременчуг, например. Он не маленький городок, но там никогда ничего подобного не происходило. Люди вообще впервые слышали, как читают стихотворения вслух. И они действительно не знали, как реагировать, смотрели с недоверием. А в том же Днепропетровске или Киеве, где подобные акции постоянно происходят, люди будто сходу «въезжжают», поддерживают.

- А Чернигов?

- В Чернигов мы в мае приезжали с Тарасом Прохаском и Сашком Ушкаловым. Это было такое странное выступление в вашем вузе. Ну а по вузам это всегда странно, я не люблю по вузам выступать, потому что туда так или иначе студентов загоняют, по крайней мере часть из них.

Поскольку большинство молодых людей слушают «Фабрику звёзд» и ходят на КВН, очевидно, у нас ещё долго будут проблемы ментального плана.

- Вы писали поэзию, а затем стали ещё и прозу писать. Что Вам легче пишется – проза или поэзия?

- Легче пишется поэзия, но больше платят за прозу. А вообще, я люблю писать и прозу, и поэзию.

Разговаривали Виктория ГАВРИК, Анна ПРЕЙС.

Для справки: Сергей Жадан (23.08.1974) - поэт, прозаик, эссеист, переводчик.

Автор поэтических сборников «Цитатник» (1995, 2005), «Генерал Иуда» (1995), «Пепси» (1998) «the very very best poems, psychodelic stories of fighting and other bullshit» (избранные стихотворения 1992 - 2000) (2000), «Баллады о войне и восстановлении» (2001), «История культуры начала века» (2003), «Марадона» (2007), а также книг прозы «Биг Мак» (2003), «Депеш Мод» (2004) «Anarchy in the Ukr» (2005) и «Гимн демократической молодёжи» (2006). В 2006 году вышла книга избранных произведений «Капитал».

Переводы на другие языки:

«История культуры» - Россия, 2003; Польша, 2005; Германия, 2005.

«Биг-мак» - Польша, 2005.

«Депеш Мод» - Россия, 2005, Польша, 2006, Беларусь, 2006, Германия, 2007.

«Anarchy in the Ukr» - Польша, 2007, Германия, 2007, Россия, 2008.

Отдельные тексты переводились на немецкий, английский, польский, венгерский, словацкий, русский, белорусский, литовский, хорватский, сербский и армянский языки.

Составитель антологии нюрнбергской поэзии «Два города» (Харьков, 1999), распорядитель и переводчик антологии венской поэзии «Дети Райнера и Мари?» (Харьков, 2004). Переводит с немецкого, белорусского, польского и русского языков.

Увеличить

Увеличить

Увеличить

Увеличить

Увеличить