«Навстречу солнцу»: Опять на Камчатке

Продолжаем знакомить читателей «Высокого Вала» с будущей книгой Александра Волощука «Навстречу солнцу» о путешествии автостопом на крайний восток РФ. Начался такой же длинный путь домой.

Слово автору:

17 октября, на 111-й день путешествия, я опять ступил на камчатскую землю. Чтобы не сбиваться с темпа, решил не останавливаться в Усть-Камчатске, а ехать прямо в Петропавловск. Считал, что осилю этот путь за два дня.

Когда вышел за пределы Усть-Камчатска, голосовать на трассе уже было поздно, потому что насунулась темнота. Место для ночевки избрал нетривиальное – под большой деревянной лодкой, перевернутой вверх дном около каких-то рыбацких ангаров. Ночью было прохладно, но мой спальный мешок выдерживал и морозы.

Проснувшись с утренней зарей, вышел на дорогу и направился на запад, где в лучах солнца, которое всходило, отблескивали розовым цветом заснеженные склоны вулканов Ключевского и Безымянные. Когда прошёл 6 километров, меня догнал мотоцикл и подвёз на 7 км, к мосту через небольшую реку Карлушку. Потом опять прошёл немного пешком и остановил машину.

Вообще, в тот день с автостопом везло – до захода солнца я доехал до Мильково (430 км от Усть-Камчатска), сменив 7 автомобилей и пройдя пешком 22 км. Интересно, что из семи машин пять были „джипами”: на Камчатке с ее не очень хорошими дорогами и относительно дешевым вторичным автомобильным рынком эти машины достаточно распространены.

В Мильково нужно было ночевать и я воспользовался приглашениям экскурсовода местного музея Валентины Ивановны Ворошиловой, полученным почти месяц тому назад. Корякская семья Ворошилових состояла из пяти лиц: Валентины Ивановны, ее мужа Михаила, сестры Риммы и двух детей-школьников. Приняли меня гостеприимно: предложили принять горячую ванну, угостили вкусным ужином, постелили мягкую постель.

Смакуя чай с жимолостью, я рассказывал о своем путешествии по Камчатке и Командорским островам, показывал фотографии. Ворошиловы с интересом слушали и расспрашивали, а Валентина Ивановна в конце разговора задумчиво вздохнула и сказала: «Как мы вам завидуем. . . »

На следующее утро с автостопом откровенно повезло – едва лишь выйдя за Мильково, стал пассажиром японского микроавтобуса. Интересно, что остановился он сам, я даже не поднимал руку.

- Куда идешь?- В Петропавловск. - Ну садись. - А куда вы едете?- Да здесь недалеко.

«Недалеко» оказалось. . . Петропавловском-Камчатским. За тот месяц, который прошёл со времени первого прохождения полуострова автостопом, камчатская природа изменилась – на смену золотой осени пришло предзимье: у дороги стояли черные стволы деревьев, листья с которых уже облетело и в ожидании снега лежало желтым ковром на земле, заснеженными были не только вершины гор, а уже и склоны, и над всем этим – пронзительно-голубое и глубокое небо.

На самой трассе активно велись дорожно-строительные работы: работала тяжелая техника, расширялось дорожное полотно, корчевались деревья, экскаваторы копали, бульдозеры равняли, самосвалы возили почву. Масштаб работ свидетельствовал о том, что вскоре поездка по „транскамчатской” трассе будет значительно удобнее.

За 116 км от Петропавловска начался асфальт. Водитель, с которым я ехал, остановился около поселка Сокоч – там останавливаются почти все пассажирские автобусы и „дальнобойщики”, чтобы перекусить в многочисленных придорожных „забегаловках”. Место там красивое – узкая долина в окружении гор, но, к сожалению, очень загаженое. Куда не глянь – везде увидишь горы мусора: использованы пластмассовые стаканчики, пустые бутылки, обрывки салфеток, разные упаковки. Где едят, там и гадят, не утруждая себя донести мусор хотя бы до ближайшей урны.

Валентин Пилипчук

Вот и уже хорошо знакомый Петропавловск, камчатская „столица”. Позвонив по телефону Володе Бондаренко, узнал, что в этот раз он разместит меня в другом месте – на квартире прежнего заместителя председателя НКА украинцев Камчатки Валентина Макаровича Пилипчука. Узнав, где он живет, я пошел по указанному адресу. Скоро был там. Хозяин квартиры встретил радостно и гостеприимно:

 - Вот твоя комната. Я сейчас живу один, потому что семью уже отправил в Украину, да и сам скоро туда буду возвращаться. Осталось продать эту квартиру и завершить некоторые дела на работе.

Поскольку вместе с Валентином Макаровичем Пилипчуком я прожил следующие две недели, то расскажу об этом человеке обстоятельно. Родился он в 1951 году в селе Владимировка на Житомирщине в большой (имеет трех братьев и четырех сестер) и работящей семье. Закончил Киевский институт инженеров гражданской авиации, и с 1979 года по собственному желанию очутился на Камчатке. Работал в разных авиаотрядах на Колыме, в Хабаровском крае, на Чукотке, но всегда возвращался на Камчатку. Был командиром экипажа вертолета „Ми-8”, впоследствии возглавлял профсоюзную организацию летчиков Камчатки, отстаивая их интересы в вопросах безопасности полетов, пенсионного обеспечения, охраны труда и медицинской реабилитации. Обеспечивает помощь детям, родители которых погибли в авиационных катастрофах. Активно участвовал в деятельности национально-культурной автономии украинцев Камчатки, был заместителем председателя НКА, руководителем воскресного украинского класса. Но как настоящий патриот Украины и принципиальный человек, Валентин Пилипчук со временем разошелся во взглядах на суть и принципы деятельности НКА с ее председателем Виктором Манжосом и сосредоточился на украинском воскресном классе. Заработав на Камчатке пилотную пенсию (имеет 5500 часов вертолетных полетов), решил вместе с женой и двумя взрослыми сыновьями возвращаться в Украину, где уже купил квартиру в городе Вишневом под Киевом.

Любит Валентин Макарович свою Украину, ту землю, которая вырастила его, дала образование, наполнила силой и любовью. Для него очень важно сохранить не только язык, но и культуру родной земли, помнить ее историю. Поэтому одним из важнейших дел своей жизни на Камчатке считает создание украинского воскресного класса при петропавловский школе №7. Ученики этого класса учились по учебникам, которые он привозил из Украины. Учителей для класса находил сам, а когда никого не было, проводил занятия сам. Нашел спонсоров, которые подарили классу телевизор и видеомагнитофон, принимал участие в презентации книжек Клуба украинской культуры имени И.Франко, часто вкладывал в общие дела деньги из собственной зарплаты.

Так Валентин Пилипчук самоотверженно трудился для сохранения украинской культуры и образования на Камчатке, лелея украинский дух вдалеке от Родины. И видимо, будет делать это, уже вернувшись на Родину.

Из своей богатой летной практики моему новому знакомому есть что вспомнить.

– На Камчатке 67 населенных пунктов, я был всюду. Коренным народам возил все: продукты, одежду, газеты, топливо. Никогда не возил только водку. Принципиально. Сам не пью и никому не советую. Все аборигены называли меня Макаровичем, почти никто не знал ни мое имя, ни фамилию.

Среди многих благодарностей и наград есть у Валентина Пилипчука и достаточно редкая для летчиков награда – нагрудный знак „Отличник пограничной службы”. Получил ее он за отличное выполнение сложного полета, на который экипаж „Ми-8” пошел добровольно, чтобы спасти тяжело раненного пограничника, старшину Старостина. Ситуация была экстремальной, экипаж выполнял полет в условиях снежного циклона. Рискуя собой, вертолетсики выполнили сложное задание и спасли жизнь пограничника, невзирая на отказ в полете противогололёдной системы „Ми-8” на обратном пути от пограничной заставы до Петропавловска-Камчатского. Вот такой он, Валентин Макарович Пилипчук – настоящий патриот Украины и авиатор-профессионал.

Вечером в тот же день, когда я поселился у Валентина Пилипчука, случилось радостное для меня событие. К нам в гости пришел Володя Бондаренко и принес бандероль с экземплярами моей первой книги „Автостопом на край света”, пересланной в Петропавловск из Магаданской области. Наконец, почти через три месяца после того, как книга вышла в свет, я ее увидел и взял в руки! Это даже было красиво и символично – впервые взять в руки книгу „Автостопом на край света” именно на Камчатке, которая стала для меня очередным краем света. . .

Винтокрылая авиация

20 октября в Петропавловске-Камчатском выпал первый снег. И шел почти весь день, укрыв дома, дороги, тротуары, маковки храмов и склоны сопок белым „покрывалом”.

Пока должнн был решиться вопрос, каким образом вернусь из Камчатки на материк (то ли самолетом, то ли на одном из грузовых судов), я поступал в распоряжение Валентина Макаровича Пилипчука. Сразу скажу, что благодаря ему я имел очень насыщенную и интересную „культурную программу” в Петропавловске.

Мы вместе посетили наибольшую на полуострове авиакомпанию „Камчатские авиалинии”, в которой Макарович проработал не один год, а теперь должен был сдать свои профсоюзные дела и уволиться. „Камчатские авиалинии” – это около 20 вертолетов разного назначения, которые выполняют пассажирские и грузовые перевозки. Мне даже позволили посидеть за штурвалом „Ми-2”. Можно было бы и полетать (конечно, в качестве пассажира), но из-за плохой погоды в тот день авиакомпания рейсов не выполняла. Кстати, следует сказать, что управлять вертолетом значительно сложнее, чем самолетом, и потому катастроф с ними случается больше.

Самая громкая за последние годы катастрофа случилась на Камчатке в 2003 году, когда разбился вертолет с руководством Сахалинской области во главе с губернатором Игорем Фархутдиновым. Случилось это так. Они летели на остров Парамушир с целью проверки готовности поселка Северо-Курильска к зиме. Маршрут вертолета пролегал от аэропорта „Камчатских авиалиний” поблизости Елизово до западного побережья полуострова, потом вдоль береговой линии Охотского моря к мысу Лопатка, а уже оттуда – на Парамушир. Но уже в воздухе маршрут изменился, потому что кто-то из первых лиц Парамушира захотел показать высоким гостям из области вулкан Алаид на острове Атласная, что незадолго до этого извергался. Пилоты направили вертолет при низкой облачности между горами Опавлой и Позвоночной.

Что там случилось, можно только догадываться, но расшифрованные данные бортовых самописцев свидетельствовали о том, что рычаг управления главным винтом вертолета несколько раз порывисто дергался вверх, вниз и опять вверх. В результате лопасть винта перерубила хвостовую балку (такое случилось впервые в истории мировой авиации!) и вертолет упал вниз из высоты 70 метров. Погибло 17 человек, а государственная комиссия, которая работала после катастрофы, закрыла на Камчатке сразу три вертолетных компании. В 2006 году, находясь в Южно-Сахалинске, около стен кафедрального Воскресенского собора я видел мемориал двенадцати жертв из 17 погибших в той ужасной катастрофе.

Выполняют „Камчатские авиалинии” и туристические рейсы, но они слишком дороги и пользоваться такими услугами могут разве что денежные туристы. Например, однодневный полет в Долину Гейзеров и назад обойдется в 19 тысяч рублей с человека (рейс выполняется только при условии формирования группы).

В большом хозяйстве авиакомпании кроме техники, ангаров, двух аэропортов, посадочных площадок, служб наземного и аэродромного обеспечения есть и такой „подраздел”, который вроде бы не имеет никакого отношения к авиации. Это питомник, в котором выращивают достаточно редких птиц – алеутских казарок. Делают это не для забавы, а с целью их последующей акклиматизации на Курильских островах.

«Три брата»

Одним из символов Петропавловска-Камчатского, его своеобразной визитной карточкой являются „Три Брата” – три высокие скалы, которые вздымаются из воды на входе из Тихого океана в Авачинскую бухту. Как три гигантских пальца громадной ладони, выходят они из глубины и очаровывают каждого, кто впервые видит это природное чудо.

Многие художники рисовали „Трех Братьев”, немало поэтов посвятили им свои стихотворения. И вот утром в один из октябрьских дней и мы отправились в эти романтичные скалы: я, Валентин Макарович Пилипчук и Володя Бондаренко.

Первый снег уже успел растаять, но утренние морозы образовывали на поверхности луж ледяную пробку. Чтобы достичь „Трех Братьев”, пришлось выезжать из города автобусом, а затем еще идти пешком по грунтовой „военной” дороге к мысу Маячному, на котором находится пограничная застава и откуда открывался замечательный вид не только на скалу „Три Брата”, но и на заснеженный конус Вилючинского вулкана и на достаточно большой кусок побережья Тихого океана (мысы Опасный и Безымянный, остров Старичков, бухту Безымянную).

Это место – чрезвычайно удачное для фотографов, потому Володя сразу же достал из рюкзака фотоаппарат и пока не сделал по меньшей мере 30 снимков, не смог от него оторваться. А Макарович задумчиво сказал:

 - Знаешь, Саша, лет пятнадцать тому назад нас бы сразу здесь задержали пограничники и отвели бы на заставу. Но времена изменились – теперь и появляться здесь можно вполне свободно, и фотографировать. А я же в последний раз был около „Трех Братьев” в 1980 году! Теперь вот пришел с ними попрощаться, потому что очень скоро Камчатка станет для меня прошлым. . .

Проникнувшись романтизмом и красотой места, мы сделали символическое фото: на прибрежном камне поставили откупоренную бутылку коньяка, около нее - три рюмки и три кусочка пирога, а на дальнем плане – скала „Три Брата”. А затем и сами втроем сфотографировались на фоне скал.

В тот день мы и сами, по-видимому, были как те „Три брата” - три украинца, которые встретились на далекой Камчатке.