Шахер-махер с псевдонимом, или «лицо с навыками оперативной работы»

На прошлой неделе на электронный ящик редакции «Высокого Вала» поступило письмо с материалом якобы от имени известного автора Владимира Фоменко. Как выяснилось, он не является автором этой статьи.

В связи с этим неприятным инцидентом Владимир Фоменкко и Илья Хоменко любезно ответили на несколько вопросов.

- С вашего позволения мы, Владимир Фоменко и Илья Хоменко, ответим вдвоем. Причина – существенная: с середины девяностых годов в жанре журналистского расследования мы работаем только вместе. Это – общемировая практика.

В серьезных изданиях конфликтные темы поручают целым командам специалистов с четким распределением обязанностей. Если бы статья, которая стала причиной конфликта, принадлежала нам – она тоже была бы подписана двумя фамилиями. Хотя бы по соображениям безопасности: вдвоем – значительно проще защищаться от профессиональных рисков, связанных с подобной деятельностью.

К тому же, текст вмещал бы ссылку на документальные источники и свидетелей, комментарии стражей порядка, сжатое изложение обстоятельств расследования и другие признаки, что перед вами – расследование, а не «слив компромата». Теперь – по существу вопросов.

- Кому, по вашему мнению, и по каким причинам могло быть выгодно подписывать скандальную статью Вашим именем и фамилией?

- Тому, кто чужими руками хочет нанести существенный вред прежним персонажам наших статей, – и нам. Подписать подобный текст чужой фамилией – все равно, что подстрелить кого-то и подбросить пистолет тому, кто отзывался об убитом плохо. В качестве пистолета – в данном случае наша профессиональная репутация и резонанс вокруг критических публикаций.

Кто бы это не был – это нерядовой человек (или группа людей, или структура). Из текста, приписанного нам, вырисовывается интересный портрет автора.

Во-первых, это – лицо с навыками оперативной работы. Такие вещи, как закупка коммерческой структурой нового шпионского оборудования – не афишируются. Нам, например, об этом ничего не известно. Выяснить подобные подробности можно, лишь имея собственные «уши» (агента) в стане противника. Или – благодаря информации компетентных органов.

Во-вторых, это профессиональный аналитик. У него – богатый фактаж, глубинное знание механизмов сращения теневого бизнеса и власти.

Он внимательно изучил наши публикации. Цитаты из статьи «Черная могила» вписаны в публикацию с фальшивой подписью просто виртуозно. Этот человек владеет также некоторыми нашими персональными данными.

Например, у нас – действительно во многом независимые, автономные творческие биографии. В.Фоменко – киносценарист, И.Хоменко – писатель и научный работник (профессия – теория коммуникации). То, что мы пишем в одиночку и то, что вдвоем, – отличается по творческой манере. Неизвестный нам автор учел это, подписав статью, стилистически и структурно не похожую на наши расследования, одной фамилией.

В-третьих, это -- или человек без журналистского образования, или журналист, который на длительное время оторвался от своей профессии. Репортер не написал бы «сбор компрометирующих материалов», «прослушивающее оборудование», вычеркнул бы лишние прилагательные, разбил длинные предложения на более удобные для восприятия короткие. Вместе с тем, автор точно знает названия, виды и типы шпионского оборудования, найденного у «пинкертонов» из «Вены»: «... изъяли комплекс мониторинга сетей мобильной связи». Не припомним, чтобы эти данные были в открытых источниках.

- Связан ли этот случай с будущей местной избирательной кампанией? Или этот случай связан с теми темами, которые Вы готовите к печати? Связан ли этот случай с лицами, которые являются фигурантами ваших материалов?

- Если этот случай связан с избирательной кампанией и нас подставила команда конкурента Соколова, то этот претендент нажил в нашем лице – нет, не врагов, а идейных противников. Можно лишь представить, чего натворит при власти человек, который борется за региональное влияние такими методами. Симпатии к Соколову и его сообщникам эта история тоже не добавляет. Подписанное фамилией одного из нас – слишком похоже на правду. По крайней мере, не противоречит известному нам.

Поддельная статья вмещает прямые ссылки на нашу «Черную могилу» - следовательно, она непосредственно связана с фигурантами наших расследований.

Обсуждать творческие планы, связанные с расследованиями, – вещь потенциально опасная, так что делать этого мы, если Вы не против, не будем. Скажем лишь, что обстоятельства экономической биографии и «боевого прошлого» прежнего губернатора Н.Бутко, которые судится с нами после статьи «Опять – умертвие», интересуют нас в настоящий момент больше, чем очередной «кассетный скандал».

- Почувствовали ли Вы усиленное внимание к своему лицу после публикации этого материала?

- Да. Но не было ни прямых угроз, ни «деловых предложений». Если бы возникло что-то подобное – результат был бы таким, как и всегда в подобных случаях: предание огласке в доступных нам медиа-ресурсах всех негативных фактов об объекте опасности / источник предложений взятки. И для этого не понадобились бы услуги неизвестного нам ранее «клонированного» Интернет-ресурса.

Достаточно просмотреть программы телерадиопередач и пролистать страницы столичных изданий, чтобы в этом убедиться. Вот наша нагрузка на эту неделю: фильм «Гнездо» о судьбе уничтоженных на Черниговщине музейных сокровищ (В.Фоменко, эфир на «Новом канале»), статья о грязных информационных технологиях (И.Хоменко – для «Научных записок Института журналистики») и около десяти передач на Первом национальном канале радиовещания (в соавторстве).

Относительно последних – у нас есть право окончательного монтажа (руководство канала может одобрить или не одобрить их, но не редактирует) и возможность освещения острейших проблем.

- Ваши ощущения относительно всего этого сюжета, который в точности совпадает с вашей радиопьесой.

- Несколько лет назад в эфир Первого национального вышла наша радиопьеса «Псевдоним». Ее сюжет точь в точь совпадает с тем, что произошло сейчас. Журналист, который давно ушел из популярной газеты, узнает, что за его подписью обнародована статья-расследование, к которой он не причастен, но которая вмещает последующее развитие его критических тем. Кто-то попробовал свести счеты с конкурентом – его руками.

Не исключено, что мы – как это часто случается – просто сконструировали достоверную модель грязной «информационной войны», которая при похожих обстоятельствах воспроизвелась. Это возможно. Наше общество – предсказуемо. Аферы примитивные, криминальные схемы -- дебильные, на уровне полоумных ПТУшников и троечников «дурфака». Весь расчет – на отсутствие политической воли к расследованию преступлений, на «оплаченную слепоту» правоохранительных органов, на безнаказанность.

Значительно хуже, если ситуацию, обыгранную в пьесе, воспроизвели преднамеренно – на основании анализа написанного нами. Тогда это уже не плюс нашей интуиции, а минус власти, которая никак не реагирует на положение вещей, когда журналисты становятся объектом противозаконных оперативных мероприятий.

Неосведомлённый человек мог бы допустить третью возможность: инспирацию событий с целью саморекламы. Но мы этого не делали. В доказательство сказанного напомним, что никогда не использовали и более приятные и безопасные поводы «засветиться». Даже на торжественное вручение государственных премий имени Ивана Франко в столицу (с трансляцией по телевидению и торжествами) не поехали. Привез лауреатские медали из Киева продюсер нашей программы А.Табаченко, сходили с ним в церковь и Антониевы пещеры, посидели за чаем – и всё. Все наши многочисленные профессиональные награды и победы остались незамеченными, не отпразднованными. Это – позиция. . .

Специфическое «внимание» к себе чувствовали давно и не раз. В 2002 тормоза нашей машины были выведены из строя. Год назад наш автомобиль как-то странно ограбили: взяли кейс с профессиональным магнитофоном (для бытовых потребностей непригодным) и записями по теме последнего расследования, но оставили бумажник с деньгами на «торпеде».

Приблизительно тогда же в нашем жилище раздался телефонный звонок. Один из нас взял трубку – и вдруг четко услышал все, что происходит в другой комнате (не смежной с той, где телефон и лишенной телефонного аппарата или любых других устройств связи и звукозаписи). Специалисты говорят, что это – признак непрофессионально установленного «жука» с питанием от телефонной сети.

Результатом официальных обращений к правоохранительным органам по этому поводу стало несколько отписок.

О таких пустяках, как записи траурных маршей по телефону или выбитые окна, можно даже не вспоминать. Составляющая профессии.

Всё это – случалось. Но в данном случае – не было ничего похожего.

- Возможно, будут дополнительные вопросы.

- Хотим прибавить, что если бы кто-то из репортеров попросил нас предоставить в форме интервью информацию о мэре, о «Вене» и. т. д. – мы отозвались бы на это предложение.

Грех не поддержать коллегу, который работает в отрасли расследования. Который не боится «скандальных» тем, без которых, как говорят французы, журналистика умирает. Рассказали бы то, что знаем и что можем доказать. Вспомнили бы вещи, которые в приписанной нам статье не упоминались (например, о «наезде» этой коммерческой структуры на журналистку областного радио – предварительно, конечно, спросив у потерпевшей разрешения и уточнив факты).

Не было бы потребности подделывать подписи и рассылать от нашего имени чужие тексты. Но если бы кто-то предложил нам деньги, чтобы «опустить» на заказ даже последнего негодяя – наш ответ был бы негативным, неучтивым и очень обидным. Потому что мы – журналисты. Тех, кто озвучивает компромат на заказ, называют иначе: «сливными бачками».